Здравствуйте, ребятки! Сегодня расскажу вам как Машенька со своей подружкой время зимой проводила и какую историю Санна рассказала о Зиме и Морозе.

Трещали крещенские морозы, сухие и пронзительные. Небосвод был ясным и чистым. Чем ярче светило солнце, тем холоднее был день. Снег под ногами хрустел и сверкал тысячами ледяных кристаллов в слепящих лучах зимнего солнца. К ночи воздух становился ледяным, а на чистом, бархатно-черном небе сверкали и переливались россыпи огромных звезд.

Крестьяне, мужики и бабы, гадали на урожай в новом году, молодые же девушки гадали на суженого своего.

Январь в деревне слыл свадебным месяцем.

Днем затевали катание на санях, веселился кто как мог, а в сумерках спешили попрятаться по избам, уберегая дом и хозяйство от нечистой силы. Про вечера после новогодних Святок шептали, как про страшные вечера, на дворе после заката полно могло быть нечисти.

Мороз и снег ребятишкам был в радость! Все светлое время они проводили на улице, играли в снежки, лепили снеговика или просто валялись в сугробе. Жучка тоже не желала отставать – заливисто лая и путаясь под ногами, хватала детишек за штаны и шубы, пыталась обогнать летящие с горы санки.

Пришла как-то под вечер Санна в гости к Машеньке. Что бы не мешать взрослым, они забрались в укромный уголок за печкой. Машенька знала, что её подруга скучает по своим настоящим родителям – отцу Морозу и матушке Зиме. Поэтому и попросила рассказать какую-нибудь историю о них. И вот что она услышала...

«Как-то затеяли спор Мороз с Зимой, кто из них сможет заморозить русского человека. Зима предложила отправиться к лесу и там подождать людишек, проезжих на санях.

Сказано — сделано. Бегут Мороз с Зимой, дорогой развлекаются: по елкам, по сосенкам пощелкивают. Старый ельник трещит, молодой сосняк поскрипывает.

Услышали они, наконец, с одной стороны колокольчик, а с другой бубенчик: с колокольчиком мужик едет, с бубенчиком — баба.

Стали Мороз и Зима судить да рядить, кому за кем бежать, кому кого морозить.

Мороз выбрал мужичка, у него полушубок — старый, латанный, шапка вся в дырах, на ногах, кроме лаптей, ничего. - Он же, никак дрова рубить едет...

А Зиме предложил за бабой бежать. - Видишь, на ней шуба медвежья, на лисьей шапке платок пуховый, валенки волчьим мехом оторочены.

Зима согласилась: «Как сойдемся под вечер, узнаем, кому была легка работа, кому тяжела».

Свистнули, щелкнули, побежали.

Только солнышко закатилось, пришли они в свою избушку в лесу. Стали вечерять, неторопливо беседовать и о своем споре расспрашивать друг у друга:

Что? Как?

Засмеялась Зимушка. «Эх, — говорит, — разлюбезный мой Морозец. Я её так уважила, что она час будет греться — не отогреется!»

Удивился Мороз: «А как же её шуба, да шапка, да валенки?»

«Не помогли. Забралась я к ней и в шубу, и в шапку с платком, и в валенки — да как начала холодить!.. Она ежится и в свои меха кутается. Боится руками, ногами пошевелить. Как принялась я за неё — чуть живую из повозки выпустила. Ну, а ты что со своим мужичком сделал?»

«Эх! Думал, заморожу мужика, а вышло — он же мне бока и намял».

«Как так?»

«Да вот так. Ехал он, сама видела, дрова рубить. Я дорогой начал его морозить: только он все не робеет — еще ругается: такой, говорит, сякой этот мороз! Совсем даже обидно стало; принялся я его пуще щипать да колоть. Только ненадолго была мне эта забава. Приехал он на место, вылез из саней, взялся за топор. Забрался к нему под полушубок, давай его холодить. А он-то топором машет, только щепки кругом летят. Стал даже пот его прошибать. Вижу: плохо — не усидеть мне под полушубком. Под конец даже пар от него повалил. Думаю: «Как быть?» А мужик все работает да работает. Гляжу, снимает с себя полушубок. Обрадовался я. «Погоди ж, говорю, вот я тебе покажу себя». Полушубок весь мокрехонек. Я в него забрался и заморозил так, что он стал лубок лубком. Надевай-ка теперь, попробуй!

Как закончил мужик свое дело, то подошел к полушубку, поднял его, расправил и головой стал качать. Потом выбрал длинное и сучковатое полено, и принялся по полушубку бить! Бьет, и меня все ругает. Мне бы бежать поскорее, но я в шерсти увяз, выбраться не смог. Насилу я от него ушел. Думал, костей не соберу. До сих пор бока ноют. Больше я мужичков морозить не буду!»

Другие Русские сказки в пересказе бабы Наты